О.Р. Миннуллин
Основной эмоциональный тон
(об одной из форм реализации лирической подлинности в стихотворении)
Обратимся к одному понятию, введенному в литературоведческий обиход еще в ХІХ веке В.Г. Белинским и подхваченному теорией литературы в ХХ веке – к понятию основного эмоционального тона в лирической поэзии. Нам представляется, что в данной категории по-своему выразился смысл отношения между поэтико-эстетическими свойствами лирического слова и внехудожественной реальностью: «Подобно тому, как в отдельном лирическом стихотворении есть единство настроения, за которым стоит известная мысль, так в совокупности лирических стихотворений поэта есть более высокое, «сквозное» единство эмоционального тона, за которым стоит известное миросозерцание. Эмоциональный тон образует посредующее звено между мировоззрением поэта и настроением, выраженным в стихотворении», - пишет Б.О. Корман [81, с. 54].
Эмоциональный тон в теории Белинского[1], которую развивает Корман, осмысливается как «мировоззрение, ставшее эмоцией» [81, с. 55]. Мировоззрение здесь относится к вполне реальной (внехудожественной) личности поэта, эмоции же понимаются как эмоции эстетического порядка. Например, основной эмоциональный тон поэзии Пушкина осмысливается как светлая элегическая грусть, а тон поэзии Баратынского как элегическая скорбь. Принципиально, что определяя основной эмоциональный тон поэзии того или иного поэта, Белинский, а вслед за ним Корман, используют помимо прочего и жанровый компонент – элегическое. Этот компонент свидетельствует именно о поэтико-эстетическом характере эмоции, вошедшей в мировоззрение, о том, что эмоция приобретает литературно-художественное измерение.
Лирические эмоции и весь эмоциональный тон изначально коренятся в подлинной жизни и зарождаются в душе вполне определенного живого человека с конкретным мировоззрением, мироотношением и свойственным только ему миросозерцанием[2]. Однако в лирическом произведении эти эмоции, так сказать, отвлекаются от пестрого хаоса житейской прозы и объективируются в качестве эстетических.
В статье «О лирике как разновидности художественной речи» на эту темы высказывается Б.А. Ларин «Неотъемлемые эмоции восприятия лирики – не те, которые могут индуцироваться, то есть могут возникать как аналогичные ее тематике, - не воспоминания любви, грусти и т.д., а возбуждаемые ее переживания в области эстетики языка […] Лирические стихотворения по большей части не связаны с внеэстетическими эмоциями, то есть не вызывают никаких, кроме эмоций поэтической речи…» [175, с. 60-61]. Подобным образом эмоции, возникающие при восприятии лирического произведения, определяет в работе «Иллюзия и действительность» К. Кодуэл. Исследователь говорит об особых «эстетических эмоциональных проявлениях» [73, с. 183] и «объективном характере эстетических эмоций» [73, с. 184] в лирике.
Эмоциональный тон во многом определяет общий характер лирического высказывания. Через это понятие, как ни через одно другое проступает органическая взаимосвязь внеэстетической реальности с поэтико-эстетическим смыслом лирического целого, которую мы определяем в качестве категории лирической подлинности. Осмысление эмоционального тона отдельного стихотворения или всего творчества поэта, таким образом, ведет напрямую к пониманию смысла конкретного лирического творчества в его родовой специфике. Говоря о принципах анализа лирического произведения, А.Б. Есин настаивает на первостепенном значении эмоционального тона (исследователь использует другие наименования): «Имея дело с лирическим стихотворением, важно прежде всего осмыслить его пафос, уловить и определить ведущий эмоциональный настрой» [59, с. 219]. Ученый отмечает, что осознание «эмоционального настроя»[3] лирического произведения помогает увидеть в его свете все художественные детали.
Эмоциональный тон реализуется в ритме и в интонации (напомню доклад Э.Просцевичуса, в котором он говорит об интонации как носителе смысла целого произведения).
Стоит различать понятия основного эмоционального тона как имплицитного свойства поэзии и особенности поэтической авторской декламации, как явления смешанного, куда входит и представление об основном эмоциональном тоне и более-менее случайно откуда-то усвоенная или «созданная» манера чтения поэтами своих произведений. Иными словами, вместе с сущностными моментами поэзии в авторской манере чтения могут присутствовать более-менее случайные компоненты. Так, характеризуя манеру чтения Анны Ахматовой еще в 20-е годы ХХ ст., С.Г. Бернштейн, определял его (чтение) как «стиль скорбного воспоминания». При этом он отмечал, что такой стиль, так же как и «насыщенный ораторский пафос Есенина, театрально-трагический пафос Мандельштама... надо признать особенностями декламации этих поэтов в гораздо большей степени, чем свойствами их поэзии»[4] [208, с. 44].
Непосредственную реализацию эмоционального тона в стихотворении можно исследовать, опираясь на опыт формализма. Напомню в качестве удачного опыта такого перевода работу Б. Эйхенбаума «Мелодика русского лирического стиха».
[1] Собственно, еще Шеллинг в «Философии искусства» указывает на то, что «в лирике, как и во всяком музыкальном сочинении, преобладает только один тон, одно основное чувство» [163, с. 346]. И у Гегеля есть мысль, что в лирическом стихотворении всегда есть «настроение – радостное или печальное, бодрое или вялое, - проходящее сквозь все целое» [42, с. 497]. Однако именно у Белинского это понятие осмысливается как категория поэтики, связанная и с идейно-художественным уровнем произведения и с непосредственным свойством художественной формы, лирического слова, т.е. как особое лирическое формосодержательное свойство.
[2] Здесь же стоит упомянуть мысль К.И. Чуковоского, высказанную в одной из его статей о лирике Некрасова: «Ритм всякого великого лирика есть проявление его основного душевного склада, его темперамента…» [212, с. 123]. И суждение, высказанное относительно поэтической интонации крупным современным русским лириком А.С. Кушнером. Говоря об «открытости» и «искренности» поэта, Кушнер указывает, что дело не столько в темах, характерных для лирической поэзии, сколько о неповторимой интонации: «нет ничего более интимного, чем интонация» [225, с. ].
[3] Термин «эмоциональный тон» мы считаем более удачным, т.к. он адресует к конкретике лирического высказывания, обозначает свойство лирического слова, а не общее настроение произведения.
[4] На эту тему см. также работу Н. Коварского «Мелодика стиха» [234].
Комментариев нет:
Отправить комментарий