О человеческом беспамятстве

О человеческом беспамятстве

Среди кузнечиков беспамятствует…

Мое дыхание короткое. Переход от одной мысли к другой, до которой, кажется, рукой подать, совершается непросто и медленно. Мысль моя возьмет этот новый рубеж, но не сразу, а перебежками, медлительным вдумыванием, напором самого моего существования…

Помните о цветке? Об удивительном бессознательно красивом, не имеющем ни зрения, ни обоняния, но обращенным к тому, кто ими обладает? О цветке, который прекрасен для меня человека, сам того не зная?

Помните об обращенности друг к другу всего живого? Как принципе существования? Так вот та мысль, до которой рукой подать, и которая вдруг стала мне ясна как дважды два – вот она эта мысль!  Может быть, и человек как бы беспамятно, бессознательно обращен своим существованием к чему-то или кому-то, что видит в человеке и знает в нем то, что человек не знает в себе из-за отсутствия в нем такой рецепторной системы, даже не рецепторной системы, а просто из-за этого беспамятства и незнания чего-то существенного, важного, главного в себе, что обращено к этому превосходящему. Но от этого бытие человека, все его существо не меньше тянется к этому превосходящему, не меньше выражает себя навстречу ему, жаждет в своем беспамятстве этого соприкосновения и, может быть, даже не узнает сам факт этой встречи порой. Потому что происходит это как бы стихийно, как у цветка пассифлоры. Это точно именно так –  и если это важное слабеет в человеке, то он становится менее заметным для этого превосходящего, а если усиливается – то он светит ярче, сильней.

Вот же оно это утробное мычание, этот «мык» и «нык» (Т. Толстая), это шестое чувство, это предчувствие духа!

Ну, разве мое доказательство бытия Бога хуже, чем у Фомы Аквинского? 

…………………………………………………

А то превосходящее – зовет ли человека? В том смысле, как зовем ли мы цветок – быть красивым для нас? Именно, что зовет! И просит. И нуждается.